Vonnegut.ru / Курт Воннегут

Курт Воннегут говорил о компьютерном заговоре, направленном на сокращение зарплат. Я слушал его слова; на приеме я изводил его вопросами, пока он, в конце концов, не схватил меня за шкирку, а потом ушел.

Перед тем как отправится на его выступление, я посвятил некоторое время исследованию Воннегута. В библиотеке колледжа Свортмор я нашел запись, на которой Воннегут читает отрывки из своего романа «Колыбель для кошки». Мне запало в душу, как он своим старомодным скрипучим голосом читал пятьдесят третье калипсо Боконона:

Я подумал, а вдруг он имел в виду Интернет? Мне показалось, что Боконон говорит о глобальном разуме, очевидным олицетворением которого в последнее время является всемирная паутина.

Два часа на машине до Ланкастера, штат Пенсильвания, в компании с Яном Хансеном. Его мать занимается связями с общественностью в колледже Лебаннон Велей; она достала для нас два билета на это мероприятие в Миллеровской капелле, где яблоку было негде упасть – в основном там были иностранные студенты, немного разбавленные белой интеллигенцией западной Пенсильвании.

Председатель отделения английской литературы обратился к присутствующим с забавным, но незапоминающимся вступлением, закончив его такими словами: «Что ж, выходите-ка к нам и расскажите, что вы думаете о войне».

Курт Воннегут оказался сгорбленным, немного надменным человеком с хриплым голосом. Несмотря на то, что между нас разделяло пятьсот слушателей, мне бросилось в глаза, что он довольно подвижен для своего возраста. По ходу его выступления это впечатление подтверждалось. У него были приготовлены заметки, однако он обращался к аудитории, облокотившись на них и на кафедру, разбрызгивая слюну по всему залу.

С места в карьер он провел опрос среди слушателей, в результате которого выяснилось, что читателей «Бойни номер пять» в зале гораздо больше, чем участников настоящих военных действий. Он рассказал, кем были прототипы персонажей Бойни 5 и что с ними случилось после войны.

Когда его попросили рассказать о Дрездене и о бомбардировке, он начал говорить о Нагасаки и об атомной бомбе. В Геттисберге Линкольн придал живописность трагической резне Гражданской Войны. Война была подлинной – штыки и пули усыпали поля сражений настоящими телами. Во время атомной бомбардировки все было по-другому, пилоты бомбили мирных жителей, которых они даже не видели. «Даже Шекспир не нашел бы слов, чтобы описать сами знаете что. Так я это называю».

Это не на секунду не приблизило освобождение узников концентрационных лагерей или возвращение солдат с германского фронта; лишь один человек выиграл в результате бомбардировки Дрездена, и он сейчас перед нами. Бомбардировка была затеяна в результате бюрократической импульсивности действий британцев; вопрос «чем бы сегодня заняться», повторяемый в течение месяца, в один прекрасный день привел к появлению такой идеи – давайте разбомбим Дрезден, мирный город, не имеющий никакого отношения к военным действиям какой-либо стороны.

Писательская деятельность никогда не была его святой обязанностью, главной задачей для него была поддержка семьи. Поэтому он стал рекламным агентом и одним из первых дилеров SAAB в Америке. Если бы его приняли на работу в газету, он бы был журналистом. Если бы General Electric платила бы ему больше, он бы перестал писать.

По существу, теперь он уже не пишет, поскольку писание романов теперь неуместно. Слишком много отвлекающих факторов – романы почти незаметны в сегодняшнем мире средств информации. До появления электроники люди читали романы, чтобы получить представление о мире, познакомиться с замечательными персонажами.

Аудитория является необходимым действующим лицом романа, роман должны читать.

Смысл его жизни придают встречи со святыми людьми, которые ведут себя порядочно в непорядочном обществе **. Он упомянул о том, что он является президентом Американской ассоциации гуманистов, сменив на этом посту Айзека Азмиова, – впрочем это звание не накладывает на него каких-либо явных обязанностей.

Семейные ценности в первую очередь подразумевают большие семьи. Большие семьи помогают справляться с проблемами без вмешательства полиции или пожарных. В Нигерии он встретил человека, у которого было 1000 родственников. У него был сын, которого он повел знакомить со всей своей семьей. Этот малыш теперь знает, откуда он взялся и на кого он может рассчитывать.

Если хорошо подумать, понимаешь, что развод это на самом деле заявление супругов: «Тебя мне мало – я знаю о тебе слишком много. Я знаю как ты храпишь, как ты ешь, как ты читаешь газету». Нам нужно больше людей для общения.

По поводу разнузданности молодежи – он предложил устраивать в общественных парках церемонии вступления молодых людей в пору зрелости с участием мэра, который бы объявлял 14-летним подросткам: «теперь вы взрослые, так что теперь ведите себя соответственно». Когда он вернулся с войны, дядя похлопал его по спине и сказал: «Теперь ты мужчина», – и Воннегут едва не убил своего первого немца.

CNN представляет войну так, словно это веселая гулянка. Он описал ужасы Битвы на Балге (Bulge), крупнейшего поражения американских войск во Второй мировой войне. Он лежал не земле в снегу, американской поддержки не было – ни танков, ни самолетов. Немецкие танки были белые, солдаты были одеты в белые накидки. Форма наших солдат была цвета собачьего дерьма. Нас стерли в порошок.

Когда я увидел иракцев, сдающихся в плен, я подумал: «Это мои братья». Он вспомнил фразу, которая раньше была известна американским школьникам не хуже чем «живи свободным или умри»:

когда американские солдаты подбили испанский пассажирский крейсер во время испано-американской войны, они стали радостно кричать, глядя на то, как пылающий корабль уходит под воду. Капитан судна сказал им: «Не веселитесь, ребята, эти люди умирают».

В то же время служба в армии была одной из знаменательных вершин моей жизни. Темные грузовики на фоне фортовых зарниц – отдаленные пушечные раскаты – стальная каска постукивает о винтовку – молодой парень в компании своих приятелей по военной подготовке – если бы только моя первая брачная ночь была настолько же захватывающим действом.

Я очень популярен среди молодых людей, и это не удивительно, потому что я знаю, что волнует их больше всего. Правда ли, что размер члена имеет такое большое значение? – этот вопрос обсуждался в колледжах во время подготовки ко Второй Мировой войне и в ее начале. Теперь в университетах обсуждают другой вопрос: «Вы пользуетесь текстовым процессором?».

Кто-то подарил ему компьютер, чтобы использовать его имя в рекламе. Представители журнала пришли посмотреть, пользуется ли Воннегут компьютером, и обнаружили, что он стоит в детской комнате и используется исключительно для игры в шахматы.

В компьютеры вкладываются большие деньги и все для того, чтобы платить людям минимальную заработную плату. Почему мы должны радоваться, что компьютеры могут заменить людей? Мы никогда и не думали, что мы такие умные.

Когда он пишет, он печатает на машинке. Только один раз. Исправления он вносит красной ручкой на печатном листе, а затем отдает перепечатать женщине-машинистке («мы никогда не победим японцев, если я не уволю Кэрол и не стану строгим и экономным»). Он посылает ей рукопись не по факсу, а по почте. Вместо того, чтобы купить разом пятьдесят конвертов, как советует ему жена, он отправляется в канцелярский магазин где-то в Нью-Йорке каждый раз, когда ему нужно что-то отправить. Женщина за прилавком – индуска, у нее между глаз драгоценный камень. Только ради этого стоит прогуляться. Кроме этого, приятно поболтать с людьми в очереди.

Затем он отправляется на почту. Он питает тайную страсть к почтовой служащей. Несмотря на ее форменную одежду, ей удается замечательно украсить свою голову и шею. Очень мило с ее стороны.

Мы здесь на земле чтобы заниматься ерундой.

Прошел час, уже 9 вечера, он просит разрешения продолжать, зал одобрительно гудит. Он подходит к доске на кафедре, рисует шкалу X и Y, это график структуры рассказа. X отвечает за продвижение от начала к концу рассказа, Y отображает спектр между благоприятными и неблагоприятными обстоятельствами. Он иллюстрирует несколько всем знакомых историй на этой шкале – юноша встречает девушку, «Золушку», «Метаморфозы» Кафки. Во всех этих историях обстоятельства постоянно меняются от удачных к неудачным и обратно.

Он отмечает, что в примитивных историях обстоятельства, как правило, все время колеблются у середины. Например, истории о животных. Сложно сказать, какие события являются хорошими, а какие плохими.

Затем он рассмотрел шекспировского «Гамлета» – «величайший шедевр английской литературы». «Гамлет» вгоняет в депрессию и обманывает надежды читателя на протяжении всего произведения – тут также прямая линия. Произведение предлагает нам правду, в нем мы тоже не можем сказать, какие события хорошие, а какие – плохие, это шедевр.

В конце должны быть ответы на вопросы (я собирался попросить его спеть 53-е калипсо Боконона). Оказывается, что он сам задаст слушателям единственный вопрос. Был ли у вас учитель, который помог вам лучше взглянуть на жизнь? Скажите его имя своему соседу, и хватит на сегодня.

Лекция закончена, я говорю «Ховард Рейнгольд», не обращаясь к кому-либо конкретно, и мы переходим в художественную галерею колледжа, где вечер будет продолжен. Здесь людей уже меньше, вокруг Воннегута нет такой толпы. Люди подходят к нему, просят подписать книги, рассказывают о местных новостях.

Я подхожу поближе. Я смотрю на Воннегута. От него несет никотином – кажется, многолетний удушающий налет сигаретного дыма покрывает его грубую кожу и неописуемый костюм. Он немного сутулый, однако по-прежнему высокий, чуткий и очень живой. Из-под вихров черненых вьющихся волос на вас жадно и энергично глядят затуманенные красноватые глаза.

Я противопоставляю его картине подавления компьютерами человека свою картину – компьютеры позволяют повысить возможности человека и предоставляют ему свободу и доступ к истине в интернете.

«Аромат тела скоро войдет в моду. Что это за прекрасный запах? А, это человек!»

Я предположил, что компьютеры могут использоваться для создания расширенных семей, ведь во время своего выступления он сам говорил о том, как это важно.

В качестве контраргумента я использовал Рейнгольдизм – «А когда ребенок умирает в больнице от лейкемии и до самого последнего момента общается с помощью компьютера с людьми со всего света? Это тоже не настоящее?»

«Когда вы пользуетесь этими штуками вы сидите в одном месте».

«То же самое, когда вы пишите роман. Вы же не пишете свои книги стоя, или на ходу».

Он отступает, жалея поговорить с другими людьми, собравшимися вокруг него. «Мне кажется, что это что-то вроде любительской радиосвязи, которую используют для разговоров друг с другом люди по всему миру». Он поглощен какими-то другими мыслями. В своей записной книжке я пишу: «Он человек старой закваски».

Он перемещается в другую комнату и садится. Снова автографы, с ним разговаривает Ян. Я фотографирую их вместе. Сажусь на соседний стул и жду, когда можно будет снова поговорить о компьютерах.

Кто-то говорит, что согласен с его словами о том, что печатному слову, к сожалению, пришел конец.

Я возражаю, что чтение с экрана не очень-то отличается от чтения бумажных книг. Возможно, мониторы сегодня не слишком хороши, однако их качество повысится. Их коммуникативные возможности ничуть не хуже.

Чтение книги сродни медитации. Есть что-то особенное в чтении книги, в самой вашей позе с книгой в руках, в том как вы концентрируетесь и расшифровываете текст, написанный с помощью 26 букв, 10 цифр и 8 знаков пунктуации

Я начинаю возражать – он подносит к моему лицу корявый палец, покрытый никотиновым налетом – «погоди! я еще не закончил!»

– ваше давление падает, и вы расслабляетесь.

То же самое можно сказать о телевизоре, точно также можно валяться на диване и смотреть телевизор. Кроме этого, при работе с компьютером вы что-то создаете. Вы не просто включаете компьютер и он вас развлекает, вы должны с ним взаимодействовать, заставлять его делать то, что вы хотите. Он позволяет поддерживать взаимоотношения и связь.

Пожилые женщины, отвечающие за проведение вечера, просят меня отойти и позволить другим принять участие в разговоре – он игнорирует их и возражает мне – Книга это настоящее. Ты можешь держать ее вот здесь, у себя в руках. Компьютерный текст не настоящий, я не могу взять его в руки.

Что значит настоящее? Откуда мне знать, что что-то более настоящее, чем что-то другое?

Он хватает меня за руку. С дикими глазами он хватает меня за волосы и дергает,

Он поднимается и уходит, оставляя хозяином вечера восторженную женщину среднего возраста – «хорошо сказано».

* из перевода Райт-Ковалевой, вот оригинал, он звучит немного иначе:

oh a sleeping drunkard up in central park

a lion hunter in the jungle dark

and a chinese dentist and a british queen

all fit together in the same machine

nice nice very nice

so many different people in the same device.

*** очевидно, автор неправильно понял слова Воннегута. Во Времятрясении читаем: «Зигмунд Фрейд сказал, что не знает, чего хотят женщины. Я знаю, чего они хотят. Они хотят общаться с целой кучей народу».